Серия трансакций является трансактной игрой, если содержит скрытые мотивы и предполагает наличие выигрыша — ожидаемого поведения окружающих, которое, как правило, благоприятно для играющего. Но иногда бывает, что желанным выигрышем является, как ни странно, причинение ущерба самому себе, именно в этом индивид находит удовлетворение.

Отметим, что трансактные игры и игра, как один из видов деятельности, — совершенно разные понятия.

Схема трансактной игры такова:

слабинка+приманка ? решение ? переключение ? расплата.

При анализе трансактных игр полезно выделять тезис и антитезис. Тезис содержит информацию о событиях, составляющих игру, и о психологическом состоянии играющих. Антитезис это информация о таком поведении сторон, когда игра становится невозможной.

В случае отказа от игры игрок пытается завязать игру более энергично. Столкнувшись с категорическим отказом играть, впадает в отчаяние, которое сменяется похихикиванием над собой: “Опять ты за старое!”.

Рыбная ловля с удочкой по своей сути — типичная трансактная игра. Если рыба не прочь подкрепиться (слабинка), она клюёт на приманку, т.е. принимает решение и, в конце концов, ей приходится расплачиваться (тезис). Но, если у рыбы нет аппетита, то есть слабинки, она не клюёт (антитезис). Рыболов сначала расстраивается, потом успокаивается и посмеивается над собой: “Эх ты, горе-рыболов! Ладно, уж, в магазине рыбы много.“

Учителя, ученики, администрация, родители играют в свои бесконечные трансактные игры. Большинство людей их не замечают потому, что они не привыкли думать в терминах трансактного анализа.

Примеры трансактных игр.

(112) Учительница потеряла контроль над собой, раскричалась. Дети включили магнитофон, — она замолчала. Дети выключили магнитофон, она снова закричала. Ситуация в точности как на рыбалке. Дети ловят учительницу на крючок, а та не клюёт!

(113) В кабинет директора школы ворвалась разъярённая родительница. Она скандалила, совершенно потеряв над собой контроль. Директор — умный, интеллигентный мужчина, вёл себя в этой ситуации очень сдержанно и спокойно.

Родительница провоцировала директора хотя бы на малейшее сопротивление или на то, чтобы директор сделал попытку защищаться. Тогда она получила бы моральное право раздувать конфликт дальше. Именно в эскалации конфликта родительница усматривала свою выгоду. Но директор наотрез отказался играть в такую игру, он выглядел спокойным и безучастным.

Наконец, исчерпав все возможности разжигания конфликта, родительница перешла от слов к делу. Схватив со стола графин с водой, она бросилась на директора.

Удивительная получилась картина! Большая, грузная женщина вот-вот обрушит графин с водой на голову маленького, съежившегося, мужчины. Потом директор рассказывал, о чём он думал в тот момент: ”А что я мог поделать? Не драться же с женщиной! Ударит, так ударит. Придётся терпеть!”

К счастью для сторон, до рукоприкладства дело не дошло. Родительница как-то вдруг успокоилась, поняв, что её игра не состоялась. Вскоре конфликт разрешился сам собой.

(114) Преподаватель на экзаменах следил за тем, чтобы никто не списывал и, естественно, наказывал провинившихся. Порой ему бывало скучно на экзаменах, особенно когда студенты готовятся к ответам.

Поэтому преподаватель придумал игру: изъятые шпаргалки он помещал в пределах досягаемости так, что студенты, при желании, могли незаметно вернуть их себе. Затем открывалась настоящая охота за списывающими повторно. Студентов, которые попадались повторно, преподаватель только поддразнивал, но не наказывал, потому что осознавал, что сам провоцировал их на нарушения.

(115) Однажды студенты принесли на занятие по психологии несколько довольно толстых книг в зелёных обложках. Они читали их, выискивая какие-то забавные фразы, и посмеивались. Преподаватель спросил: ”Над чем вы так смеётесь? Нельзя ли и мне посмеяться вместе с вами?”

Оказалось, они смеялись над монографией, которую написал преподаватель философии, недавно защитивший докторскую диссертацию. Он сказал студентам, что его книга будет им нужна на экзаменах, и, что вообще, это ценнейшая книга, необходимая во всех случаях жизни. После того, как студенты расстались со своими денежками и ознакомились с книгой, они поняли, что преподаватель их бессовестно обманул. Узко специальная научная монография с многоэтажными философскими рассуждениями, возможно, очень хороша, но студентам она совершенно бесполезна.

Смех студентов понятен, это смех сквозь слёзы: жалко выброшенных на ветер денег. Преподаватель смошенничал, сыграв с ними в свою игру. Студенты рады бы отплатить, но, во-первых, они понимают, что, как взрослые люди, они сами несут ответственность за свои поступки. А во-вторых, хотя бы немного уважения к преподавателю философии у них, наверное, осталось, — всё-таки, не каждый бывает доктором наук.

Самое большее, на что они решились, и это является их ответной игрой, — это опорочить философа перед первым же попавшимся человеком, в данном случае им оказался преподаватель психологии.

(116) Преподаватель опоздал минут на десять к началу занятия, и студенты, ради шутки, закрылись в аудитории. Преподаватель пришёл, стучится в дверь, а ему не открывают. Так студенты намекнули ему на недопустимость опозданий. Аудитория была на отшибе, далеко от начальства, поэтому преподаватель дал себе волю и вёл себя свободно. Он стучал кулаком в дверь и кричал грубым, громким голосом: ”Немедленно откройте дверь! А то я вам покажу собачью жизнь!” Наконец, студенты открыли дверь, преподаватель вошёл, поздоровался и заулыбался. Затем извинился перед студентами за опоздание.

Студенты удивились: им было непонятно, почему поведение преподавателя вдруг столь резко изменилось? Тогда он им объяснил, что они играли в свою игру, а он в свою.

Он и не думал с ними конфликтовать по-настоящему, а просто играл ту роль, которую ожидали от него студенты: роль сердитого и злого человека. Тем самым, преподаватель специально подыгрывал студентам, признавая их критику действием справедливой. Кроме того, он играл и в собственную игру, цель которой в том, чтобы показать студентам, что он готов, несмотря ни на что, устанавливать с ними добрые, основанные на взаимном уважении, отношения.

Этот пример выгодно отличается от примера (90) тем, что между преподавателем и студентами сложились доброжелательные отношения с преобладанием здоровых тенденций. Эти тенденции проявились, в частности, в том, что студенты умеют указать деликатно, с шутками, на нарушения в работе преподавателя, а преподаватель, в свою очередь, принимает их критику.

(117) Перед началом урока математики девятиклассники поставили столы к задней стенке класса, и расселись на стульях, как ни в чём не бывало. Т.е. они сидели как обычно, только без парт. Молодая, только что из пединститута, учительница, увидев такое, рассердилась, пошла жаловаться директору. Пока она ходила, ученики привели класс в порядок, а потом сидели тихо и примерно, как первоклашки.

В данном случае дети просто беззлобно шутят, а заодно изучают учительницу. По своей природе эта шутка является трансактной игрой. Учащиеся провоцируют учительницу, чтобы она пожаловалась директору, в то время как оснований для жалобы уже давно нет.

Учительнице следовало отказаться играть в эту игру: её личность не задета, ей не приходится защищать своё достоинство, давать отпор. Поэтому нужно было искать бесконфликтный способ разрешения ситуации, а не делать вид, что конфликт достиг невообразимых размеров и, тем более, не нужно было расширять конфликт, вовлекая в него директора школы.

Каждая трансактная игра является серией вполне определённых трансакций, поэтому все трансактные игры можно классифицировать с позиций структурного анализа и анализа трансакций. Теория трансактных игр заключается в подробном описании классов игр, так что любую трансактную игру можно отнести к тому или иному классу.

Оказывается, каждый человек предпочитает играть в свои любимые трансактные игры, от набора которых зависят важные психологические особенности человека и даже его судьба. Каковы они, эти игры, зависит от сценария, т.е. от обобщенных, во многом не осознаваемых представлений человека о самом себе, а также о его месте в потоке жизни. Особое влияние на поведение и на судьбу людей оказывает скрипт (детский сценарий), формирование которого завершается в дошкольном детстве, в возрасте 5-6 лет.

Сценарии изучаются в сценарном анализе. Это ещё одно, четвёртое направление трансактного анализа, которое здесь не рассматривается.

Источник:
Дмитриевский В.А. Психологическая безопасность в учебных заведениях.