Мы рекомендуем
Использование трансактного анализа в онкологии |
Автор: Володин Б.Ю., Володина Л.Н. |
Заболевание раком является одним из самых грозных, с которыми приходилось сталкиваться человечеству. Известие о диагнозе для многих людей является своеобразным посланием смерти и делит жизнь человека пополам - до и после... В этой связи является весьма закономерным возникновение и бурное развитие новой дисциплины - психоонкологии. В ее рамках аккумулируются все психологические аспекты онкологических больных - от участия психической составляющей в развитии и прогрессировании опухолевого процесса до психотерапевтической помощи родственникам пациентов и медицинскому персоналу, работающему с ними. Наша работа, носящая на данном этапе скорее исследовательский, чем психотерапевтический характер, касается некоторых аспектов использования трансактного анализа (ТА) у больных злокачественными новообразованиями. Вместе с тем она носит и некий интегративный характер, объединяя ТА, психоаналитические концепции (в частности, концепцию динамической психиатрии G.Ammon) и гипноз. В течение последних полутора лет нами наблюдались 46 пациенток, прооперированных по поводу рака молочной железы. Все они были обследованы по Я-структурному тесту G.Ammon (ISTA), позволяющему количественно определить шесть бессознательных функций “Я” (агрессия, страх, внешнее и внутреннее отграничение, нарциссизм и сексуальность). Одной из центральных функций, позволяющих человеку справляться с трудностями, является, так называемая, конструктивная агрессия - активность, энергичность, предприимчивость, креативность. В психоонкологии для определения силы, позволяющей справляться и выживать, используют термин “дух борьбы” (fighting spirit). Нетрудно увидеть, что данные понятия очень близки к понятию physis - силы к росту и изменению - вновь введенному в трансактный анализ P.Clarcson (1988). В нашем исследовании уровень конструктивной агрессии у пациенток оказался почти на 20% ниже, чем в общей популяции. Это подтолкнуло нас к поиску тех методов психотерапевтического воздействия, которые могли бы помочь увеличить этот показатель. Поиски привели к тому, что мы остановились на гипнотерапии, поскольку многими исследователями подчеркивается, что гипнотическое состояние оказывает мобилизующее влияние на организм, в целом. В нем тесно переплетаются психологические и физиологические процессы (Chertok L., 1982). В пилотной работе S.Black (1969) было также показано положительное влияние гипноза на иммунную систему человека. Сеансы проводились в течение недели после операции. Пациенткам объясняли цели использования данного метода и возможные механизмы позитивного воздействия гипноза на психологическом и телесном уровнях. Повторное тестирование позволило обнаружить, что уровень конструктивной агрессии у них возрос. И хотя это повышение составило лишь 6%, обращает на себя внимание то, что одновременно почти все остальные показатели Я-структурного теста изменились в положительную сторону. С позиции трансактного анализа гипноз представляет собой регрессию в Эго-состояние Ребенка. Функцией Свободного Ребенка является переживание реакции утраты, горя. В этой связи обращает на себя внимание то, что ряд пациенток, не позволяющих себе переживать реакцию горя по поводу потери здоровья в обычном состоянии, переживали эти чувства в состоянии гипноза. Трудности в переживании эмоций женщинами с раком молочной железы обнаруживает и тест G.Ammon: показатели функции, так называемого, деструктивного внутреннего отграничения у пациенток в 1,7 раза превышали таковые в популяции. Таким образом, использование гипнотической техники может на структурном уровне активизировать энергию к жизни Соматического Ребенка (physis), а на функциональном - помочь глубже соприкоснуться с эмоциями, в частности, реакцией горя (Свободный Ребенок). Helen Harbison (1978) в своей работе “TA and Cancer”, на основе личного опыта заболевания раком молочной железы и опыта других пациенток, с которыми она встречалась, утверждает, что базовым предписанием онкобольных является не предписание “Не живи”, а - “Не получай удовлетворения своих потребностей” (Don’t get your needs met). В связи с этим заболевание раком, с ее точки зрения, не является финальной сценарной целью. Целью является не смерть, а сам процесс умирания. Пациент верит в то, что, будучи умирающим человеком, он сможет удовлетворить наконец-то свои нужды и потребности. При этом автор пишет, что пациенты, с которыми она встречалась, имели довольно высокий уровень базового самоуважения. Наш же опыт свидетельствует о том, что отсутствие удовлетворения собственных потребностей скорее ведет к заниженной самооценке, и, чтобы почувствовать себя значимыми, пациентки заботятся об удовлетворении потребностей других людей (детей, внуков, иных родственников), что является своеобразной компенсацией нарциссической раны. Показатели шкалы деструктивного нарциссизма у них (по тесту G.Ammon) почти в полтора раза превышали таковые в популяции. Когда в палате кому-либо из пациенток становилось особенно плохо, остальные чрезвычайно активно стремились привлечь психотерапевта к оказанию помощи, при этом та, которая в ней нуждалась, обычно никаких просьб не высказывала. Нетрудно в подобной ситуации увидеть роли Жертвы и Спасителя, при этом последний в любой момент готов был переключиться в Преследователя при отказе терапевта помогать тому, кто об этом не просит. Помимо довольно высокого уровня нарциссизма, у пациенток обнаружился и весьма искаженный образ собственного “Я”. Многие, характеризуя себя, давали себе определения схожие с теми, которые они давали матери. В качестве экспресс метода для выявления нарушенной самоидентификации мы начали использовать тест, который назвали “тест зеркало” (Володин Б.Ю. и соавт, 2001). Пациентке дают зеркало и просят ответить на один вопрос: “Посмотрите внимательно в зеркало и скажите мне, кто это?”. Идея этого теста возникла после того, как одна из клиенток, страдающая шизофренией сказала, что если все люди играют роли в общении с другими, то она играет их внутри себя и не знает, какая же она на самом деле. Ее попросили посмотреть в зеркало и сказать, кого она там видит. Ответы были следующими: “человек”, “женщина” и др. Из 46 пациенток с раком молочной железы всего лишь 21 женщина при ответе на тест твердо говорила “Я”, что, по нашему мнению, является показателем прочности границ “Я”. Остальные отвечали опять же “женщина”, “человек”, “какой-то человек”, “наверное, я”, называли имя, фамилию, а одна женщина даже ответила: “и я, и не я”. При ответе на вопрос, с чем может быть связано нарушение самоидентификации, обращает на себя внимание то, что, характеризуя мать, практически все пациентки давали ей определение “добрая”; среди других встречались “любящая”, заботливая” и т.д. Налицо идеализация образа матери, что, скорее всего, свидетельствует об осознанном восприятии лишь “доброй волшебницы” (+ Родитель в Ребенке). “Злая ведьма” (- Родитель в Ребенке) при этом остается глубоко в бессознательном, нарушая самоидентичность. Подробнее о структурном расщеплении Родителя в Ребенке можно прочесть у PBlackstone (1993). E.Berne (1972) считал, что заболевание раком лежит вне сценария, однако вышеизложенное позволяет предположить, что все же определенные сценарные элементы при этом присутствуют. Помимо предписания “Не получай удовлетворения своих потребностей” и возможного решения “Я удовлетворю их будучи умирающей”, у женщин с раком молочной железы имеются и послания “Не будь самой собой”, “Не будь значимой”, “Не чувствуй определенных чувств, в частности, горя”. Об этом последнем говорит общеизвестный факт, что многие злокачественные новообразования развиваются в течение года после потери близкого человека. Предписание “Не чувствуй” приводит к тому, что сильные эмоции остаются неотреагированными и могут вызывать повреждение иммунной системы. Ведущий драйвер “Будь сильной”, работающий совместно с посланием “Не чувствуй” приводит к тому, что пациентки либо вовсе перестают что-либо чувствовать, отрицая у себя наличие серьезного заболевания (как сказала одна из них: “для меня эта болезнь все равно, что простуда”), либо, - все же переживая ряд эмоций, - испытывают большие трудности в выражении их. Они как бы стоически переносят свои страдания. Из других драйверов, которые можно было наблюдать, это драйверы “Радуй” и “Будь совершенной”. Данная работа не позволяет сделать окончательных обобщающих выводов и требует дальнейшего продолжения. Оно видится нам в двух аспектах - исследовательском и терапевтическом, которые, естественно, часто пересекаются. Итак, в дальнейшем возможно: 1. Продолжить исследование влияния гипноза на уровне Соматического Ребенка, а также посмотреть имеются ли прямые корреляции между энергией жизни (physis, fighting spirit, конструктивная агрессия) и иммунной системой. Простая логика подсказывает, что они должны быть, поскольку вышеуказанные понятия имеют скорее общий психо-биологический смысл. 2. Использовать гипнотические техники для высвобождения чувств Свободного Ребенка, особенно, у тех пациентов, которым не удается сделать это в обычном состоянии. Можно также использовать измененные состояния сознания для принятия нового решения. Об этих аспектах писал также A.M.Freed (1972) в своей работе о релаксации в ТА. 3. Представляется весьма актуальным и дальнейшее, более детальное исследование нарушений самоидентичности у онкобольных и связи этих нарушений с той частью Родителя в Ребенке, которую называют злой ведьмой, поиск наиболее подходящих разрешений на предписание “Не будь собой”. В этой связи представляется интересной дальнейшая разработка и модификация “теста зеркало”. И, наконец, 4. Построение общей теории сценария, который проживают люди, страдающие злокачественными новообразованиями.
Источник: |