|
Мы рады приветствовать вас на сайте "Трансактный анализ для всех"!
Трансактный анализ - это одна из самых понятных, интересных и эффективных психологических моделей, которую с успехом применяют ведущие психологи, психотерапевты, бизнес-консультанты во всём мире. Трансактный анализ (ТА) – это теория человеческой личности, социального взаимодействия и система психотерапии, основанная Эриком Берном и развитая позднее другими исследователями. |
|
1 и 2 сентября 2023 состоится «101 курс: Основы Транзактного Анализа». Официальный курс обучения под эгидой Европейской Ассоциации Транзактного Анализа (ЕАТА) для всех! Вы можете посетить семинар даже если ваша профессия не относится к области психотерапии.
Семинар пройдет в онлайн формате на платформе zoom.
Тренер: Шустов Дмитрий Иванович, дмн, профессор, нарколог, тренер и супервизор Европейской Ассоциации Транзактного Анализа (ЕАТА).
Подробности и регистрация: https://ta-discussion.ru/101_course |
|
Родитель, Взрослый, Ребенок – по мнению психотерапевта Эрика Берна, они есть в каждом из нас. Надо научиться узнавать их голоса, чтобы понять, почему мы так по-разному ведем себя с другими людьми и почему они по-разному ведут себя с нами. Как мы общаемся? с одними людьми говорим спокойно и уверенно, поучаем других, а от третьих чего-то возмущенно требуем. Американский психотерапевт Эрик Берн предположил, что так в разные моменты нашей жизни и в разных ее ситуациях проявляются три состояния нашего «я»: Родитель, Взрослый и Ребенок. Берн разработал психотерапевтический метод, который позволяет проанализировать поведение и узнать, почему мы часто не понимаем своих коллег, детей или друзей, и что надо сделать для того, чтобы изменить это положение.
|
|
1.
Коммуникативный анализ, как известно, состоит в том, чтобы некоторое психологически неудовлетворительное состояние («проблему») представить как затруднение в коммуникации между теми или иными Внутренними (интрапсихическими) Фигурами. Часто такими Внутренними Фигурами, затруднения в коммуникации которых вызывают у человека психическое напряжение, оказываются Внутренний Ребенок и его Внутренний Родитель.
Дальше работа может идти по двум направлениям. В одном случае клиент отождествляет себя со своим Внутренним Ребенком и исследует обращение Родителя к нему как Ребенку (часто — хотя и не всегда — это оказывается интериоризацией реальных детских взаимодействий с реальными парентальными фигурами) и свои, Ребенка, реакции на это обращение. Так появляется например, фигура Грызлы как Злобного Критического Родителя, и др. В терминах кохутовской теории Self можно сказать, что Родитель здесь является Self-объектом. Мы выясняем, чем неудовлетворительна эта коммуникация, каким конкретно образом этот Родитель неадекватен в родительской функции (например, Грызла всегда оказывается, говоря словами известного анекдота, «не за меня, а за медведя»), и стараемся лишить этого неадекватного Родителя родительских прав.
Однако же при этом необходимо найти Внутреннюю Фигуру (или Фигуры), которые смогут адекватно выполнять необходимые интрапсихические функции, поскольку функция Родителя является существенно необходимой в структуре Эго. Понятно, что такая Родительская Внутренняя Фигура тоже должна быть собственной субличностью клиента.
Таким образом мы переходим к другой возможности работы с внутренними Р-Д отношениями. В этом случае Self-объектом, то есть отделяемой от «себя» субличностью, становится Ребенок, а «Я» в этом раскладе становится Родителем этому Ребенку. Здесь начинает действовать формула (вообще-то справедливая для взрослого человека и «по жизни»): во мне есть Ребенок, но я – не ребенок.
|
|
В этой статье я буду говорить об отношениях зависимости, в которых один просит о помощи, но не использует ее, а другой продолжает оказывать эту помощь, несмотря на то, что она оказывается бесполезной. Того, кто просит, я буду называть "жертвой" (обстоятельств, другого человека-"тирана", собственных ошибок – всего того, что причиняет мучения и с чем невозможно справиться…), а того, кто готов оказывать помощь – "спасателем".
Само движение по полюсам "тиран" – "жертва" – "спасатель" давно описано в литературе, как и феномен "жертвы". Я в двух словах напомню их суть, а в данной статье меня интересует происходящее именно со "спасателем".
Феномен "жертвы" начинает существовать в тот момент, когда человек сохраняет контакт с партнером ценой нарушения своих границ, подавления своих чувств и потребностей в угоду потребностям партнера, накапливает обиды и разочарования, переживает полную беспомощность что-либо изменить в этой ситуации. Вместо того, чтобы прямо сообщить партнеру о своем недовольстве, "жертва" молчит и терпит, однако, со временем негативных чувств накапливается столько, что их трудно удерживать внутри себя, и тогда "жертва" ищет кого-то третьего, кому можно пожаловаться на свою несчастную жизнь.
Этим "третьим" и оказывается "спасатель", от которого ожидается сочувствие и понимание такое же бесконечное, как и муки "жертвы". Партнер, на которого "жертва" жалуется, предстает настоящим злым "тираном", в отношениях с которым она совершенно беспомощна, а значит вся ответственность за улучшение ее состояния ложится на кого-то третьего, который просто не сможет жить спокойно и бездействовать, видя чужие страдания.
И этот третий принимает на себя функции избавителя и защитника, "спасателя" одним словом.
|
|
«Бестолочь. Ну просто бестолочь! Ну как можно было такое вытворить, а? Ну разве ты не видела, что впереди этот дурацкий фольксваген? Нужно было держать дистанцию. Тормозить вовремя. А ты! Дура! Уселась за руль, неумеха... Вот теперь сама будешь все проблемы решать. И никто тебе не поможет!»
Эти слова, как порывы холодного ветра, вырывались из уст Кати, сидящей в кресле, предназначенном для голоса ее «внутреннего родителя».
Голос не смолкал. Он был резок. Он продолжал и продолжал, с хмурым и злым выражением Катиного лица вспоминать различные истории из ее жизни. Углубляясь в юность, отрочество и раннее детство, в деталях описывая промахи и ошибки, за которые тот, кому это все было адресовано, получал совсем недетские словесные оплеухи.
«Будешь одна сидеть, никому ты не нужна такая!»
|
|
